— Андрей, что ты несешь?

— Значит я не могу приехать, а ты уже и обедаешь со своим соседом, и цветы он тебе дарит.

— И кто тебе уже все донес? — спросила я, скрещивая руки на груди (ладно, под грудью — на груди не получается).

— Значит ты не будешь отрицать? — удивленно спросил Андрей, вскакивая с кровати.

— А что отрицать? Что я поехала обедать? Ну так это не преступление. Да, после работы он приехал с цветами просить прощения за свои слова, сказанные в обед. Цветы, как ты видишь, я не приняла, можешь хоть квартиру обыскать, так же, как и извинения.

— И за что же он просил извинения?

— Он оскорбил меня, сказав, что у меня на шее висит молодой любовник.

Глаза Андрея потемнели от злости.

— Я его убью.

— Нет! — я заслонила проход. — Нет, Андрей! Пускай. Просто игнорируй его, как и я.

— Ты его не игнорируешь, ты с ним обедаешь!

— Обещаю, больше никогда с ним никуда не пойду, не поеду и общаться буду только при необходимости на работе.

— Меня бесит, что каждый на твоей работе будет думать, что он твой ебарь! — я таким злым парня не видела еще.

— Андрей, хватит ревновать! Ты раньше никогда и слова не говорил, когда видел меня с мужчинами. Что изменилось теперь? Как мы начали встречаться, ты просто превратился в собственника!

— Раньше тебя трахал не я, а другие, и я мог с этим мирится, а сейчас я хочу, чтоб я был единственным, кто имеет доступ к твоему телу.

— То есть, тебя волнует только это? Чтоб никто больше не посягал на мое тело? — к горлу подступал ком.

— Да!!! Потому что я тебя трахаю, и никто другой!!!!!!

— И это самое важное для тебя? Чтоб телка, которую ты пылишь, давала только тебе и не была ничьей больше? — сама не заметила, как мой голос сорвался на крик. — Ты, блять, ебарь хренов! Ненавижу!!! Выметайся!!!

— Кристина! — он ошарашено глядел на меня. — Ты не так все поняла! — он пытался меня образумить.

— Я не так поняла? Это я пришла к тебе домой и выставляла претензии, что ты спишь с другими, а потом чуть ли не шлюхой называла? Это я заявляла, что я единственная кто может тебя трахать? Я???

— По крайней мере, не я вызверился на ухажера за то, что назвал своего любовника малолетним!!!

— Да ты такой и есть!!! — кажется мы начали вспоминать все, что не устраивало друг в друге. — Малолетний!!

— Ну уж прости, это я изменить в себе не могу!! — зло прорычал он мне в лицо. — Я все делал как ты хочешь, становился таким, как тебе нравится, но вот это изменить в себе не могу!

— Да никто и не просил вообще делаться таким, как мне надо!!! Ты говорил: «давай попробуем!» — я кричала и жестикулировала руками. Могла бы плеваться ядом, думаю вся квартира стала бы не пригодна к проживанию и опять пришлось бы делать ремонт. — Твоя это была идея что-то пробовать, а сейчас ставишь мне какие-то претензии!

— То есть все это время ты не особо то и хотела что-то строить, а просто соглашалась на «давай попробуем»?

— Да! — зло выплюнула я, хотя я так и не думала, но слово сказано, и обратно его не вернешь.

— Хорошо! — зло процедил Андрей, бросил ключи от моей квартиры на кровать и ушел, громко хлопнув дверью квартиры так, что со стены слетела фотография в рамочке.

Обняла себя за плечи, меня колотило от злости и от подступивших слез. Вот и все. Во и закончилась моя сказка. Это было неизбежно.

24

В ту ночь я не спала. Вообще. Просто ворочалась и в голову лезли разные мысли. Я прокручивала в голове ссору с Андреем и меня раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, я была дико зла на него, за то, что ревнует и думает обо мне всякие глупости; с другой стороны, я чувствовала вину — сама вспылила, сама поставила жирную точку в наших отношениях. Я не плакала. Просто осознавала и размышляла.

Проснулась как всегда, оделась, вышла из подъезда, а машины Андрея на месте не оказалось. В груди больно кольнуло. С одной стороны, я ждала, что все будет как раньше, с другой — логично такое положение дел, мы ведь поссорились.

По привычке надела каблуки, потому что заметила, что Андрею очень нравятся как выглядят мои ноги в них и ему нравится, когда я обхватывала его талию, не снимая обуви на каблуках. Балетки он всегда с меня стаскивал в таком случае. Придется идти пешком на шпильках.

Отогнала от себя невеселые мысли, я направилась к остановке. Что ж, сегодня я немного опоздаю. Получу небольшой нагоняй от шефа, может тогда не будет так погано на душе? По крайней мере, представлю, что начальник отчитывает меня за то, что я полнейшая дура, вдруг тогда полегчает?

За своими размышлениями не заметила, как возле меня остановился Лексус и из него выглянул Кирилл, открывая дверцу пассажира:

— Запрыгивай, подвезу, — сказал мужчина

Я молча прошла мимо, бросив испепеляющий взгляд на соседа.

— Кристина, не дури, ты опоздаешь на работу, — нетерпеливо произнес Кирилл, медленно едя следом за мной.

Я продолжала молча идти, давя рвущиеся наружу слезы.

Весь день проходил для меня как в тумане. Кажется, кто-то что-то говорил, но я не особо помню кто и что. Я все делала на автопилоте.

В обед я решила засунуть свою гордость куда подальше и позвонить Андрею. Слушая гудки, я поняла, что решила переступить через гордость только я. Нервно сбросила звонок. Повторно набрать номер рука не поднялась. Но я в тайне надеялась, что он просто не успел взять трубку и перезвонит. Не перезвонил. Ни сразу, ни позже. И вечером не приехал за мной.

Сердце упало. Домой я добралась неосознанно. Просто шла по знакомым улочкам, ехала знакомым маршрутом.

На следующий день Андрей не заехал за мной ни утром, ни вечером. Детский сад! Вот я боялась, что так и будет. Нам нужно поговорить. Хотя бы договорится что, будем вести себя как раньше в присутствии брата и знакомых. Я вновь набрала его номер: «На данний момент абонент не може прийняти ваш дзвінок. Залиште повідомлення після сигналу або зателефонуйте пізніше». Он отключил телефон.

Эту фразу я слышала несколько раз, когда набирала до боли знакомый номер, а на телефоне при наборе высвечивалось фото с улыбающимися синими глазами. Сидя дома в своей квартире я сделала глубокий вдох, затем выдох, придала голосу безразличия и спокойствия и набрала телефон брата.

— Привет, сестренка, как делишки? — защебетали на том конце провода.

— Отлично, — кажется голос все-таки дрогнул. — А у тебя как?

— Все тоже путем. Вот сидим с Аней киношку смотрим, — шорох, отдаленные разговоры. — Тебе от нее привет.

— И ей привет от меня, — улыбнулась я.

— Эээээ, неее, в карман то его не положишь и съесть нельзя. Надо что-то другое придумать. Может лучше бутербродами отдашь?

— А Аня тебе бутерброды не готовит?

— Ну, то Аня, а то ты, — жалобно протянул брат, вызывая у меня искреннюю улыбку. Обжора! Как и Андрей. Улыбка угасла. А сделала вдох, набралась смелости и произнесла.

— Саш, а Андрею можешь передать трубку, а то он вне зоны действия, а я хотела узнать все ли в порядке, он по утрам не заезжает.

— О, я думал ты знаешь. Он же в командировку уехал, ну в ту, от которой поначалу отказался. Там у парня одного все-таки не получалось с документами и Андрюха в последний момент поехал вместо него. А вне зоны потому, что уехал в Варшаву. Они там вне досягаемости теперь на две недели. Свои телефоны поотключали, чтоб за роуминг не платить, пользуются только корпоративными, специально выданными телефонами.

Я с трудом дослушала болтовню брата, поблагодарила за информацию и, обрывая связь, нажала на отбой. Он уехал. Мы поссорились, и он уехал. Просто уехал. Ни позвонить, ни написать, ни пообщаться, ни выяснить отношения на ближайшие две недели.

Снова звонок. Взяла на автомате.

— Привет подруга, как дела? — прощебетала Катя. Мне не было смысл врать ей.

— Мы с Андреем расстались.

— Ты как?

— Не знаю, — честно произнесла я. В голове был сумбур. Я не понимала что чувствую.